Кондакарное пение — стиль византийского виртуозного мелизматичического пения, культивировавшийся в Киевской Руси. Применялся при исполнении кондаков, киноников, стихов из псалмов и «припелов» к ним. Этот репертуар записывался в особых книгах — кондакарях. Нотация К. п. заметно отличается от знаменной (см. Знаменный распев). В ней используются не только комбинации из палочек, точек и запятых, но и разнообразные «завитушки». Они писались над прочими знаками и в более крупном масштабе, так что нотация выглядит двухстрочной. Тексты кондакарных записей насыщены посторонними фонемами, т.н. аненайками и хабувами.
С. В. Смоленский считал К. п. русским по происхождению; самобытное, рус. происхождение К. п. отстаивал и В. М. Беляев. А. В. Преображенский рассматривал К. п. как византийское, мелизматическое. Трудами ряда учёных установлено, что К. п. имеет византийское происхождение и представляет собой виртуозное мелизматич. пение. Относительно двухстрочной записи нотации существуют разл. мнения. Смоленский полагал, что нижняя строка представляет собой запись мелодии, а верхняя указывает исполнительские приёмы и нюансы.
Е. Wellesz. A history of Byzantine music… Oxford, 1961, p. 340. Текст составляет одно слово — «Аллилуйя». Его фонемы подчёркнуты.
В 60-70-х гг. 20 в. по этому вопросу высказываются иные взгляды. Одни учёные считают, что нижняя строка согласовывала напев с силлабикой текста, а верхняя обозначала мелизматич. формулы, другие — что верхняя строка является ранней, а нижняя — поздней и более усовершенствованной записью одной и той же мелодии. Аненайки и хабувы служили средством артикуляции звука и синхронизации его в хор. пении. Полная расшифровка рус. кондакарных записей невозможна, т. к. визант. нотация 10–11 вв. не передавала напева в точности, фиксируя лишь контур мелодич. рисунка; напев уточнялся в процессе пения с помощью жестикуляции доместика (см. Хейрономия). Кроме того, при переводе греч. текста на слав, язык допускалось частичное изменение напева. Расшифровки визант. записей 12–13 вв. позволяют составить представление о К. п.
К. п. отвечало изысканному вкусу верхушки феодального общества Киевской Руси, но не пользовалось широким признанием у народа. Этим объясняется малое количество кондакарей и исчезновение их к 14 в., хотя в 12 в. были записаны кондаки русским святым.
Литература: Разумовский Д., Церковное пение в России, М., 1867; Смоленский С., О древнерусских певческих нотациях, СПБ, 1901; его же, Несколько новых данных о так называемом кондакарном знамени, «РМГ», 1913, No 49; Металлов В., Богослужебное пение русской церкви. Период домонгольский, М., 1908, 1912; его же, Русская семиография, М., 1912; Преображенский А. В., Культовая музыка в России, Л., 1924; Беляев В., Музыка, в кн.: История культуры древней Руси, т. 2, М.-Л., 1951; его же, Древнерусская музыкальная письменность, М., 1962; Успенский Н., Византийское пение в Киевской Руси, в кн.: Acten des XI. Internationalen Byzantinisten-Kongresses. 1958, Munch., 1960; его же, Древнерусское певческое искусство, M., 1965, 1971; Rlоrоs С, Die Entzifferung der Kondakarien-Notation, «Musik des Ostens», Bd 3–4, Kassel- Basel — P.- L.- N. Y., 1965–67; Hцeg C., The oldest Slavonic tradition of Byzantine music, L., (1953); Levy K., The Slavic kontakia and their Byzantine originals, «Twenty-fifth Anniversary Festschrift», N. Y., 1964; его же, Die siavisehe Kondakarien-Notation, в кн.: Anfange der slavischen Musik, Bratisl., 1966; Palikarova-V erdeil R., La musique byzantine chez les Bulgares et les Russes (du IX-e au XIV-е siиcle), Cph., 1953.
Н. Д. Успенский
Источник: Музыкальная энциклопедия, 1973—1982 гг.
