26 июня матч Германия-Словакия не оставил «Любовному напитку» Доницетти шансов: редкие зрители предпочли футбольному зрелищу инсценировку почти сорокалетней давности.
В этом сезоне в Гамбурге была хорошая возможность познакомиться со старыми испытанными постановками. Среди них, наряду с «Любовным напитком» (1977), — «Электра» (1973), «Севильский цирюльник» (1976) и «Евгений Онегин» (1979). Не может быть двух мнений относительно того, что лучшей является «Электра» Августа Эвердинга — эта опера была прожита мной в гамбургском зале настолько полно, что нет смысла снова к ней возвращаться.
«Любовный напиток» оказался наименее выразительным из всех спектаклей,
можно сказать, проходным. Театр рекомендует его для семейного просмотра.
Сцена была так объёмно заставлена деревенскими домиками едва ли не в натуральную величину, что Адина и Неморино на ней уже будто бы и не помещались, сидели по чёрным углам. Сегодня такие фоновые иллюстративные декорации, не имеющие другого смысла, кроме как показать, что мы в Италии, представляются слишком скучными.
В режиссуре Жана Пьера Понелля также ощутимо не хватало юмора.
И даже призванный оживлять действие карлик из свиты Дулькамары с раскрашенным по-клоунски лицом мог бы действовать комичнее.
Голос Хайонг Ли (Адины), сопрано из Южной Кореи, был свежим, но нельзя назвать её колоратуры ни очаровательными, ни бесконечно летящими в высоту.
В партии Неморино в Гамбургской опере дебютировал американский тенор Норман Рейнхардт. На сцене он появился пасторальным пастушком: с длинным посохом, обнимая овечку. Хотелось, чтобы его скромный пастуший наряд был более облегающим, а пение – более трогательным и проникновенным.
Алексей Богданчиков настолько полно преобразился в сверкающего эполетами и страстно преклоняющегося перед самим собой сержанта Белькоре, что даже по голосу узнать его можно было с трудом.
Практически неизменный в каждом гамбургском спектакле Тигран Мартиросян (Дулькамара) был привычно профессионален.
Канадскому дирижёру Натану Броку, казалось, недоставало влюблённости в оперу Доницетти и вдохновения, а оркестру под его управлением — лёгкости в звукоизвлечении.
На улице бешено гудели машины, и я сразу поняла, что футболисты сыграли лучше.
Фото: Бринкхофф / Мёгенбург
