Робертино, то есть, конечно, Роберто Лоретти родился в Риме в 1947 году. Почти с пеленок он начал петь, подобно другим итальянским мальчикам. В шесть лет он уже выделился в солисты церковного хора, в восемь — в солисты хора Римского оперного театра. Но, будучи седьмым ребенком в семье небогатого пекаря, кстати, члена компартии Италии, о певческой карьере Роберто мог только мечтать. И его вокальные данные наверняка пропали бы втуне, если бы не случай. Пели многие дети, однако голос Роберто звучал как-то особенно волшебно. Поговаривали о рождении нового Карузо. Нашелся меценат, готовый оплатить обучение мальчика в консерватории, — Роберто начал учебу.
Дальше история вундеркинда принимает несколько мифологический характер. Лоретти якобы часто заходил в кафе, которое посещали богатые иностранные туристы, и пел разные народные песенки, вызывая у них слезы умиления и восторга вместе с хорошими чаевыми и подарками. Среди посетителей кафе оказался Волмер Соренсен — директор датского телевидения, который вместе с женой проводил в Италии отпуск. Он и запустил в ход раскрутку вундеркинда, объявил о появлении нового Моцарта. Шел 1960 год. То, что в Италии казалось нереальным — давать ток-шоу и концерты тринадцатилетнего мальчика по центральному телевидению, — в северной холодной Дании пошло на ура. Соренсен делал ставку на «солнечную» специфику итальянских песен вроде «Санта-Лючии», «Вернись в Сорренто», «O, sole mio» и других, а также на ангельский голос Робертино (уменьшительный суффикс из домашнего употребления закрепился в имени певца навсегда — на афишах и на пластинках). Это гремучее сочетание ностальгии по отпуску, по лету, по красивой беззаботной жизни в далекой Италии и феномена вундеркинда пленило датчан, а затем и весь остальной обитаемый мир, впрочем, кроме Италии и Испании, там уже приветствовали нового кумира — профессионального оперного певца Лучано Паваротти, да и Пласидо Доминго и Хосе Каррерас, ровесники Лоретти, были на подходе.
Но мир подсел на наркотик по имени Робертино Лоретти вопреки здравому смыслу. Самыми горячими поклонниками этого необыкновенного голоса стали жители СССР. Не было человека, который бы не слышал хоть раз в жизни «Джамайку» в исполнении Лоретти. Мальчику подкорректировали биографию — вспомнили папу коммуниста, пролетарское происхождение, многодетную семью и невероятное трудолюбие.
Голос Лоретти-мальчика завораживает и по сей день, хотя, прослушивая эти записи сегодня, их солнечное радостное наполнение, о котором так много разглагольствовали в 60-е, больше не столь очевидно. Больше того — некоторые мелодии в его исполнении, «Ave Maria» например, полны трагических предчувствий. Голос не был совершенным, законченным, он словно обещал что-то более значительное в будущем. И именно в этом была его привлекательность, он комментировал старую мысль о том, что томительное ожидание приятнее самой встречи, результата.
До 1973 года Лоретти благополучно гастролировал по миру, записывал диски, снимался в музыкальных фильмах, а когда голос стал меняться, то по совету врачей он прекратил на время петь — занялся продюсерской деятельностью. В начале 80-х он вернулся на сцену в полном голосе — теперь он стал драматическим тенором, с баритональными обертонами. Пел те же самые неаполитанские песни, популярные арии из опер и оперетт. В 1989 году он проехал с гастрольным туром по бывшему СССР, затем еще не раз возвращался в Россию (последний раз — в 2003 году).
Выдвигать претензии его голосу за то, что он не остался навечно ангельским, бесполезно. Десять лет славы вундеркинда — не так уж мало. Если покопаться на музыкальных форумах в Сети, то можно обнаружить немало ссылок на Лоретти — его продолжают слушать, пусть и в виртуальном формате.
На днях певец отметил шестидесятилетие. Он все реже выезжает на гастроли с вокальными турами, но голос его жив. И миф жив. Не в Италии, так в России.
Александра Германова
